Как живет современная российская школа

Учитель математики в школе «Интеллектуал», методист Центра педагогического мастерства Дмитрий Шноль поделился наблюдениями за жизнью современной российской школы.

Дмитрий Эммануилович считает, что учительский корпус в нынешней России практически опустошил свои резервы, что видно при общении с учительской аудиторией в каждой точке страны. На лекциях для коллег-математиков Шноль часто встречается с учителями, чья нагрузка составляет 24 часа в неделю и у которых бывает более 30 уроков в неделю. То есть, у таких учителей 10-11-часовой рабочий день (учитывая проверку тетрадей, подготовку к урокам, заполнение журналов и прочего). При этом в некоторых городах даже такая нагрузка не предполагает материального достатка педагогов, поэтому в выходные дни они вынуждены давать также и частные уроки. В связи с этим к любым нововведениям в системе образования учителя относятся отрицательно, так как у них попросту не остается ресурсов для их воплощения в жизнь.

По мнению методиста, сегодня в школе работают 2 категории педагогов: зеленая молодежь, которая пока еще мало что умеет, и люди, которые пришли в школу на излете советской эпохи. Других учителей на сегодняшний день в общеобразовательных заведениях нет, и если нынешние преподаватели уйдут, то на их место, вряд ли, кто придет. В этом, по словам Шноля, главная проблема современной школы, а не как не в программах и не в учебниках.

«Молодые мужчины в школы не идут»

Другой важной темой является отсутствие мужчин в школах. Дмитрий Эммануилович подчеркнул, что данная проблема является значимой не только в образовательном смысле, но и в национально-формирующем. По данным педагога, среди учителей математики мужчины составляют около 2-3%. При этом в лекционных залах, как правило, на 200 человек присутствуют 4 мужчин в возрасте 50-55 лет, и они математики, а не филологи. Это означает, что мужчины попросту не «выживают» в школах. Это связано и с тем, что женский коллектив – особый коллектив, и с тем, что слухи о том, что учителям теперь хорошо платят, явно преувеличены. Молодые мужчины в школы не идут.

Дмитрий Шноль добавил, что отсутствие мужчин негативно сказывается на воспитании учеников: под руководством одних только женщин из поколения в поколение вырастают, зачастую, инфантильные ребята. В школах нет учителей мужского пола, которые могли бы послужить примером. Это играет также колоссальную отрицательную роль в современном социуме в целом.

«Образовательная система – это «экосистема», а не механизм»

Говоря об образовательной реформе, методист отметил, что зачастую система образования в представлении многих выступает как сложно устроенный механизм, в котором можно что-то поменять, что-то из него убрать, а что-то в нем объединить. Однако, по мнению Штоля, образование – это, скорее, некий сад, в котором можно сажать что-то новое, прививать к старому корню, терпеливо поддерживать все живое, наблюдать за развитием и ждать результатов.

Образование не является механической системой, но скорее «экосистемой», пронизанной тонкими связями всего со всем. Изменение одного из элементов системы приводит к многочисленным переменам, которые невозможно просчитать заранее. Поэтому сложившаяся ситуация в образовательной системе гораздо важнее, чем утопические реформы, которые тем разрушительнее для системы, чем они более утопичны.

«Новейшие идеи и их гармоничное воплощение»

Идеи по преобразованию образовательной системы могут быть разными, и иногда они бывают вполне симпатичными – к примеру, не стоит в 10-11 классах изучать абсолютно все: пусть учащийся выбирает себе профиль и не учит ненавистный ему предмет. Идея вроде бы неплохая, однако, как только она начнет применяться в реальности, положение может стать катастрофическим. Так, если в небольшом городе или сельской местности химия почти не востребована, то там ее в старших классах и не будут изучать. Учителю химии придется искать новую работу, или преподавать в нескольких школах одновременно. При этом все школьники, проживающие в этом регионе, не смогут выучиться на врачей, ведь в медицинских ВУЗах вступительный экзамен по химии обязателен. Это значит, что и врачей в том районе со временем не будет, потому как из крупных городов в небольшие никто работать не поедет. Таким образом, такая хорошая идея о профилировании может привести к разрушению всей системы, которая еще хоть как-то функционирует.

Еще один пример: идея о введении двух направлений обучения по математике. Основана идея на том, что половина учеников практически ничего не усваивает из программы 10-11-х классов, и поэтому нет смысла обучать их интегралам и логарифмам, когда они не разбираются в процентах и не умеют складывать десятичные дроби. Поэтому вместо того, чтобы в выпускных классах обучать детей логарифмам, стоит пройти с ними еще раз базовую программу. Однако существует опасность, что теперь большинство школ так и будет делать. А как этого избежать, пока неизвестно.

«Немного о должности директора»

Дмитрий Шноль не обошел вниманием и директорскую должность, сказав, что в настоящее время ему очень трудно быть союзником учителей. Это связано с тем, что на директора оказывается регулярное давление, которое он не всегда может выдержать один и не перенести его на коллектив. При этом директора-мужчины с этим справляются лучше, поэтому интересными хорошими школами сейчас заведуют они. По мнению учителя математики, директор школы сейчас – это «расстрельная» работа. Он всегда крайний – и для родителей, и для учителей, и для департамента образования.

«Ситуация постоянной неопределенности»

Шноль предположил, что, возможно, еще 30 лет назад ситуация со школами была намного проще, так как она была более закрытой. Начальство предоставляло им программы, администрация заказывала учебники, и все работали на своих местах. Время от времени начальство посещало школы на плановых семинарах и встречах, к которым готовились заранее, что иногда было полезно и хорошо. Однако жизнь в школе в любом случае зависела от коллектива, а не от начальства. Теперь же, в силу ускорившегося ритма жизни, электронного оборота и постоянных перемен школа стала системой, которая зависит от неких «анонимных» сил. Где-то что-то решили, откуда-то пришла бумага, необходимо что-то быстро делать. Регулярные перемены и изменения держат педагогов, завучей и директоров в постоянном напряжении – не пропустили ли что-нибудь, не изменились ли вновь правила?

«Система оплаты учительского труда»

Методист поделился своим взглядом и относительно перехода оплаты учительского труда на новую систему. Согласно ей, существует постоянный оклад и довольно большой процент, который начисляется учителям за качество работы, так называемая «стимулирующая добавка». Оценкой качества и распределением надбавок занимается администрация. В итоге в коллективе образуются группы учителе: те, которые получают большие надбавки те, которые получают средне и те, которые ничего не получают. Последняя категория педагогов начинает думать, что их недооценивают. По мнению Шноля, данная идея сама по себе разрушительна, так как у работы учителей не может быть никаких объективных параметров качества.

Современный учитель стал менее защищенным, чем в советскую эпоху. Так, раньше учитель знал, что если он обладает определенным стажем и квалификационным уровнем, то у него и определенная ставка, и поменять это неподвластно никому. Все учителя по всей стране получали одинаковые деньги и их ни с кем не сравнивали. А современное сравнение энергичного молодого учителя 30 лет, которому все в новинку, с пожилым педагогом, который уже отработал лет 40, не выдерживает никакой критики. Поэтому учителя, которые трудятся в одном образовательном заведении, не должны конкурировать друг с другом.

«Отсутствие командного духа»

Дмитрий Шноль также рассказал, что, судя по рассказам его коллег, на сегодняшний день практически ни у кого из педагогического коллектива нет ощущения, что учителя и администрация – это игроки одной команды, которые делают одно дело на всех. Похоже, что и у начальства такого ощущения нет. Современное образовательное начальство состоит из энергичных и деловых людей, видевших мир и хорошо знакомых с тем, как обстоят дела с образованием в других странах. Поэтому зачастую их новые идеи, заимствованные у заграничных коллег, не находят отголоска у учителей. Такая ситуация связана с измотанностью педагогов, а также неопробованностью на деле предлагаемых идей. Такую пропасть между начальством и учителями методист считает очень опасной.

«Мотивация учителей»

В системе школьного образования, как заметил Шноль, часто идет речь о необходимости мотивации учащихся и о том, что если у них не будет повода учиться, то не будет и результативной учебной работы. А для положительных изменений школьного образования требуется, прежде всего, мотивация педагогов.

Данную мотивацию невозможно достичь ни повышением заработной платы, ни усилением контроля. Педагогов нужно убедить и «зажечь», причем удачной практикой, а не только теоретическими выкладками.

Учитель математики сделал акцент на том, что учительская работа – это ремесло. Педагог на своем опыте знает, что общие теоретические вещи на практике не работают, и что всегда следует действовать в соответствии с обстоятельствами (конкретному классу учеников, эмоциональному и интеллектуальному состоянию текущего момента и т.д.). Именно поэтому большинство учителей не воспринимают педагогические теории. Их интересуют только конкретные педагогические практики.

«Отсутствие смысла»

Практически все взрослые люди не в курсе того, чему сейчас обучают детей в школах в последних трех классах. Ученики не видят смысла в изучении чего-либо потому, что «их мамы и папы хорошо зарабатывают и без знания данного предмета». Они также не видят смысла в изучении, к примеру, тонкостей орфографии, так как «Ворд» все проверит и исправит».

Поднимаемые детьми вопросы верны, однако культура не сообщает учителям, как на них отвечать, потому как и сама не знает ответов. Эпоха индустриализации и покорения природы с лозунгом «Знание – сила» давно закончилась. На смену ей пришла постэпоха неопределенности, где публично обсуждается потребление, а не производство, где так называемое «знание» в виде информации стало общедоступным на любом электронном носителе.

При этом школа вместе с ее стилем и формами работы, программами и учебниками осталась практически прежней. Таким образом, современная система образования имеет учителей, которые помимо того, что устают на сверхурочной работе, измучены образовательными реформами и не очень понятными целями изменений в образовании, сами не совсем понимают, зачем они обучают детей тому, чем обучают. Поэтому учителей необходимо беречь, так как они – это исчезающий вид.