Центр домашнего обучения » Из опыта домашнего обучения » Школьная жестокость
Сегодня мы поговорим о школьной жестокости. Наша семья пережила семь тяжелых месяцев. Спасательным кругом стал Закон об образовании, предоставляющий каждому родителю выбор формы образования собственных детей.
Сухие факты.
Сентябрь — наш сын Рома начинает учиться в средней ступени — 5 класс. Первые числа сентября — учитель не явился на урок, дети брошены в школьной рекреации без присмотра, произошла драка. Следующие две недели сентября — Рома на больничном, сделана медэкспертиза, написано заявление в милицию.
Двадцатые числа сентября — перевод сына в лицей с углубленным изучением предметов. 2 октября — после уроков организована драка, Рома находится на лечении в стационаре в нейрохирургическом отделении. Сотрясение головного мозга.
14 марта — подано заявление о переводе Ромы на семейную форму обучения.
***
Я придаю важное значение воспитанию ребенка в семье, но надо признать и за школьной группой огромное влияние на ребенка. В некоторых случаях родительское влияние будет полностью нивелировано. Даже простой подсчет количества времени общения ребенка с родителями доказывает это: встреча за завтраком 15 минут, вечерний обмен приветствиями 5 минут, обсуждение новостей за ужином 5 минут, нравоучения 5 минут, может быть, просмотр хорошего фильма и его обсуждение 1 час 30 минут. Итого: максимум два часа. Теперь сравним эти два часа со временем взаимодействия в школьной группе 6 часов (с 8.00 до 14.00). Таким образом, недооценивать влияние школьных отношений и групповых норм нельзя.
Возьмем цитату из работы Немова Р.С. «Малые группы могут быть референтными и нереферентными. Референтная — это любая реальная или условная (номинальная) малая группа, к которой человек добровольно себя причисляет или членом которой он хотел бы стать. В референтной группе индивид находит для себя образцы для подражания. Ее цели и ценности, нормы и формы поведения, мысли и чувства, суждения и мнения становятся для него значимыми образцами для подражания и следования. Нереферентной считается такая малая группа, психология и поведение которой чужды для индивида или безразличны для него. Кроме этих двух типов групп, могут существовать и антиреферентные группы, поведение и психологию членов которых человек абсолютно не приемлет, осуждает и отвергает».
Выделим варианты отношений ребенка со школьной группой: — сознательное, свободное принятие норм и ценностей группы; — вынужденное принятие норм под давлением группы (конформизм); — противопоставление себя данной конкретной группе и свободное, осознанное отторжение групповых норм с учетом последствий.
Выберем предпочтительный вариант для своего ребенка. Последние два варианта демонстрируют нам роли аутсайдеров, что неизбежно приведет ребенка к заметному снижению самооценки. Этого допустить нельзя. Тогда мы родители уже не справимся без профессиональной помощи. Ребенок перестает осознавать себя как личность и следующий шаг — начинает себя ненавидеть, а затем наблюдается склонность к негативной интерпретации действий окружающих. А наша цель, чтобы ребенок сохранял позитивное представление о себе.
Остается выбрать первый вариант: сознательное, свободное принятие норм и ценностей группы. Вот она — пресловутая социализация! Конечно, нам так хочется, чтобы школьная группа представляла собой коллектив. И только в этом случае можно говорить о межличностных отношениях, которые основаны на взаимном доверии людей, открытости, честности, порядочности и взаимном уважении. Я всем родителям желаю, чтобы ваш ребенок был учеником именно такого класса. Иллюстрацией могут служить слова Заболоцкого Н.: «Множество человеческих лиц, каждое из которых — живое зеркало внутренней жизни, тончайший инструмент души, полной тайн, что может быть привлекательней постоянного общения с ними, наблюдения дружеского общества?»
Но, к сожалению, школьная группа не станет коллективом стихийно. Для этого нужна постоянная целенаправленная работа, воспитание, тренинги, и в эту работу должны быть вовлечены психологи, ученики, родители и учителя. Современная школа не готова признать эту проблему, сделать ее архиважной.
Давайте, поменяем угол зрения. Если бы можно было представить, что каждый родитель заключает со школой договор об услугах (цивилизованный подход, на мой взгляд), то вписали бы мы в него следующее? — Разрешаю физическое насилие со стороны сверстников по отношению к моему ребенку; — разрешаю психическое насилие со стороны сверстников по отношению к моему ребенку; — разрешаю учителям не сообщать родителям об издевательствах над моим ребенком; — разрешаю учителям игнорировать факты преследования моего ребенка; — разрешаю учителям не защищать моего ребенка; — разрешаю всем людям быть равнодушными к моему ребенку; — разрешаю считать жестокое отношение к моему ребенку подготовкой ребенка к жизни.
Факты говорят сами за себя. Мы разрешаем школе все это. Родители засовывают голову в песок и избегают решения проблемы, надеясь, что все само собой рассосется и образуется. Это очень наивная и безответственная позиция. Если мы не можем оказать своему ребенку реальную помощь, то никакой другой человек не будет даже думать об этом. Проблему школьной жестокости невозможно разрешить, пытаясь устранить лишь отдельные ее симптомы: только путем ужесточения дисциплины, отстранения агрессивных детей от учебы или оказания психологической помощи для пострадавших детей. Любое вмешательство должно быть комплексным и направленным на процесс в целом. Это очень трудная задача. У вас не будет единомышленников. Мы испытали это на себе.
Такая тяжелая ситуация вызывает у учителей сильное возмущение, но они ничего не могут с этим поделать. От собственного бессилия у них появляется чувство гнева, а потом большинство логично приходит к позиции «игнорировать проблему». Почему же вмешательство учителей так неэффективно? Потому что учителя не входят в состав значимой (референтной) для подростка группы.
Вот теперь подошло время представить родителям программу действий, основанную на опыте нашей семьи. Все усилия, можно считать, были потрачены нами впустую. За семь месяцев работы над этой проблемой нам не удалось убедить школу провести хотя бы одну игру из: — игры по развитию коммуникативных навыков и контактности; — игры по выработке навыков командной работы; — тренинги по укреплению взаимного доверия; — игры по созданию положительного эмоционального настроя.
Такая естественная работа по воспитанию детей отторгается школой. Но вся учебная деятельность педагогов тогда очевидно бессмысленна. В такой ситуации мы приняли решение поменять форму обучения своего ребенка. Если школа показывает некомпетентность в важных для нас вопросах воспитания-обучения, то остается взять ответственность за своего ребенка на себя. Противоречие в том, что забрать ребенка из бесполезной (вернее опасной) школы вам никто не позволит. Следующий акт сюрреалистической пьесы впереди.
Десять шагов по защите своего ребенка в стенах школы.
Шаг первый. Не откладывая, начинайте изучать теорию групп. Составьте план получения знаний по этому вопросу. Начинайте искать контакты с профессиональным психологом. Найдите центры дополнительного образования, начните посещать тренинги общения. Идеально стать специалистом в этой области знаний, с правом проведения тренингов в детской группе. Будьте активны, не ждите проблему, действуйте на опережение. Станьте членом школьной группы, возьмите ответственность за ее развитие на себя.
Шаг второй. Мониторинг физического и эмоционального состояния ребенка. Возьмите за правило внимательно относиться к кожным покровам ребенка, к состоянию его одежды. Запрещено относиться снисходительно к синякам, ссадинам, рваным штанам. Слушайте своего ребенка. Не пропустите мимо своих ушей упоминание насмешек, грубости. Страх ребенка перед школой — серьезный сигнал. Помните, когда эти проявления становятся очевидными, предпринимать что-то уже поздно.
Шаг третий. Ребенок должен быть уверен в нас. Говорите: «Я слышу тебя!» И слушайте ребенка. Говорите: «Я весь твой!» И бросайте все дела, слушайте ребенка. Говорите: «Я верю тебе!» И верьте ребенку. Говорите: «Мы вместе!» И будьте вместе. Говорите: «Ты не виноват!» И не ищите вину. Объясните ребенку, что мы на него не рассердимся, чтобы он смело рассказывал о любом происшествии. Разрешите ребенку не защищать свое имущество, а думать о собственной безопасности. Разрешите ребенку нарушать какие угодно правила, чтобы остаться невредимым. Скажите, что всегда будете на его стороне. Объясните ребенку, что у всех людей есть такое право: быть невредимыми. Это право нельзя отнять.
Шаг четвертый. Запрещено давать стандартные кухонные советы. От папы: «Бей сразу в нос! Будь страшен! Пусть тебя боятся!» От мамы: «Избегай! Не обращай внимания!» Другими словами мама советует осознанно не реагировать на неуважение, подавлять эмоциональный импульс, импульс выживания. А ведь уважение — это ключ к выживанию в детском коллективе.
Шаг пятый. Запрещено устраивать самосуд, если произошел инцидент. Запрещено встречаться с ребенком-хулиганом и его родителями. Нужно действовать в правовом поле. Признайте, что эта проблема не может быть решена мгновенно. Потребуется время.
Шаг шестой. Подробно выясните у ребенка обстоятельства инцидента. Запишите эту информацию. Укажите обязательно: дату, время, конкретное место события, имена детей, опишите действия. Напишите как пострадал ребенок, тяжесть последствий. Сделайте несколько ксерокопий. Напишите заявление на имя директора. В нем укажите свои требования: разобрать жалобу на педагогическом совете, составить план работы с классом, составить план работы с обидчиком и его родителями.
Шаг седьмой. Посещение школы. Назначьте встречу с директором и классным руководителем. Запрещено заниматься разговорами. Только письменное заявление способно сдвинуть с точки оцепенения такую ситуацию. Помните, что всегда ваше вмешательство окажется запоздавшим. Можно взять ребенка с собой, тогда учителя сохраняют педагогическую позицию в переговорах. Важно, чтобы ребенок слышал слова учителей, которые обещают ему помощь и поддержку. Результатом этой встречи должен стать план действий, который будет описывать действия учителей и ребенка, чтобы ребенок почувствовал себя в безопасности. Важно, чтобы ребенок запомнил что делать, если ситуация повторится, кто ему сможет оказать помощь.
Шаг восьмой. Отдельно выделю важный момент в переговорах. В ситуации жестокого обращения хулиган получает удовольствие, причиняя боль, насмехаясь, добиваясь покорности, забирая вещи более слабого. Запрещено искать оправдание или объяснение такому поведению. Поведение хулигана должно быть однозначно оценено, как недопустимое.
Шаг девятый. Изучите Декларацию прав ребенка, цель которой обеспечить детям счастливое детство. Изучите ее принципы, которые позволяют ребенку развиваться физически, умственно, нравственно, духовно здоровым и нормальным путем в условиях свободы и достоинства. Изучите Устав школы, какие механизмы защиты ребенка в него включены. Инициируйте процедуру изменения Устава, если в этом вопросе Устав не отвечает вашим требованиям.
Шаг десятый. При повторении жестокого обращения или игнорировании этой проблемы школьной администрацией, ее решение перекладываем на правоохранительные органы. Помните, что никакой образовательный процесс не может быть важнее обеспечения безопасности вашего ребенка. Наличие стрессового состояния ребенка можно считать достаточным основанием для перерыва в учебе. И таким образом прервать порочную практику участия ребенка в образовательном процессе любой ценой.
Итак, очевидно, что работа со школьной группой настолько сложна, что по сравнению с ней воспитание только собственного ребенка кажется простым развлечением. Каждая мать трепетно относится к своему грудному молоку. Вскармливая своего младенца, мама стремится даже каплю молока донести до его губ. Вступив на трудный путь превращения школьной группы в высокоразвитую группу (коллектив), мы вынуждены разбрызгивать свое молоко, как тот сеятель на пашне. Всходы обязательно будут, но позже. И сколько капель попадет в рот именно вашему ребенку, неизвестно.
Я выражаю глубокую благодарность тем людям, кто помогает нашим детям выбрать нравственные ориентиры, стать личностью. Чтобы ребенок мог жить с чувством самоуважения, чтобы его уважали и ценили окружающие, чтобы он умел принимать верные решения в самых сложных ситуациях и прожил жизнь достойно.
Я хотела бы назвать себя эталоном целеустремленности и работоспособности в деле становления школьной группы сына, но это не так. Мое чувство самосохранения привело нашу семью к независимому обучению. Вывод лежит на поверхности. Это легчайшая возможность воспитать сына — будущего отца без внутренней инвалидности, здоровым человеком. У меня нет права на ошибку. Я воспитываю своего ребенка здесь и сейчас. Нет времени ждать пока ситуация изменится, пока кто-то обратит внимание на школьные проблемы наших детей, а будет как всегда уже поздно.
Опасность заключается в том, что жестокое обращение может переходить в латентную форму и будет трудно выявить проблему. Санкции группы могут измениться под влиянием обстоятельств: вместо агрессивного сценария может использоваться тихий бойкот, снижение интенсивности общения или абсолютное исключение из структуры коммуникативных связей. Эти меры очень болезненны для подростка, ведь он оценивает себя через мнение других о нем.
Опасность грозит не только жертвам, но и вынужденным свидетелям травли. Ощущая собственное бессилие, эти дети также имеют заниженную самооценку, они могут находиться в постоянном страхе и ожидают, что станут следующей жертвой.
Много лет назад польский писатель Бруно Ясенский написал эпиграф к своей книге «Заговор равнодушных»: «Не бойся врагов — они могут только убить, не бойся друзей — они могут только предать, но бойся равнодушных, ибо с их молчаливого согласия существуют на земле предательство и убийство». Давайте не будем равнодушными хотя бы по отношению к собственным детям.
Ирина Маркеева.
«Шаг первый. Не откладывая, начинайте изучать теорию групп……Шаг девятый. Изучите Декларацию прав ребенка.» Если Вы всё это изучали, то почему именно Вашего сына везде бьют? Значит, толку от изучения высоких материй нет?
Спасибо, Ирина. По-моему, очень точно обозначено главное: физическая безопасность и сохранение чувства собственного достоинства ребенка, сбережение его как здорового, полноценного человека и как личности. Все остальное – ценности второго порядка, которыми можно и нужно сразу пренебречь, если под угрозой это главное. Так же замечательно ясно, лаконично и отчетливо – практические рекомендации (особенно третий и четвертый шаги). За каждым шагом, за каждой формулировкой – чувство и мысль, направленные на осмысленное, внятное действие…
Браво, Ольга! Чудесная логика: бьют именно тех детей, чьи родители «умничают» и изучают права ребенка. Нужно же, по-видимому ( с Вашей точки зрения), не мудрствуя и сразу, без всяких лишних теорий и Деклараций — «око за око, зуб за зуб», а еще лучше — превентивным ударом, чтобы потом было неповадно. Но такое прямое и незамысловатое действие ведет только к умножению насилия, ожесточению и, в конечном счете, большей беззащитности вашего ребенка, все больше рискующего стать физическим и нравственным калекой.
Ситуация, с которой сталкивались все без исключения семьи – ребенка избили, ударили, унизили (сейчас речь в основном о мальчиках). Как ведет себя большинство родителей? Если дело не дошло до серьезных травм, как в случае с Ромой, родители дают совет ребенку либо поставить на место обидчика, либо обходить его стороной. Как правило, даются эти советы эмоционально, а ребенок так и остается в неведении, как же ему вести себя (в том числе в тех случаях, когда родители советуют бить обидчика: когда можно бить? Какой ответный удар допустим?). Почему родители в большинстве своем оставляют ребенка наедине со своей проблемой? Нежелание знать об этом унижении, ожидание (а в некоторых случаях и требование) от ребенка самостоятельного решения проблемы выдают собственный страх родителей перед этим унижением. Хотя это предательство и прикрывается словами о необходимости становиться мужчиной, проявить характер, учиться строить отношения с разными людьми. А как вести себя родителям ребенка, который стал свидетелем чужого унижения? Вот он, первый урок. Прошли мимо, сделали вид, что не заметили. В большинстве детских коллективов есть изгои. И хорошо, если с ними только не общаются и иногда дразнят, но ведь обычно дело этим не ограничивается, а унижения и издевательства продолжаются годами. Часто ли родители грамотно встают на защиту своего ребенка? А ведь защищать нужно не только ребенка-изгоя, но и всех тех, кто его преследует. Защищать от их собственной жестокости, от удовольствия, которое доставляет чужая боль, от равнодушия, в конце концов. И много ли родителей борется за своих детей, чтобы они не вступили в это стадо, преследующее ребенка-изгоя? Увы. Большинство всегда право, лучше встать на сторону большинства, а если кто-то оказался изгоем, значит, сам виноват. Кто чаще всего становится изгоем? Белая ворона, т.е. чужой. Не так одет, не так говоришь, не так ведешь себя, не так думаешь. В теме детской жестокости так много разных вопросов, но почему они так мало обсуждаются? Почему родители так стесняются говорить об этом? Можно представить, сколько сил и любви потребовалось Ирине и всей семье, чтобы пережить то, что описано в статье. Способность говорить публично на темы, о которых большинство предпочитает молчать, вызывает огромное уважение.
Ольга: «Если Вы всё это изучали, то почему именно Вашего сына везде бьют? Значит, толку от изучения высоких материй нет?» Ольга, я поняла эти слова так: «В одной школе драка, потом в другой школе. Вывод: дело не в школе, а в ребенке. Менять нужно именно его. Что-то с ним не в порядке.» Я задам встречный вопрос. У крыльца вертится ощенившаяся сука. Один подросток бежит в соседний магазин и приносит для нее молоко, а другой ребенок разбегается и бьет собаку в обвисший живот. Кому из этих детей нужна помощь на ваш взгляд? И второй вопрос: кто из них мой сын?
Алексей, спасибо большое. В июне 2007 года я написала сказку о дубке.
Однажды мы гуляли по чудесному лесу. Вокруг был замечательный, чистый воздух, пели птицы. Мы дышали полной грудью и чувствовали запахи прелых листьев, цветов, смолы. Даже прохлада ручья, его журчание казалось необычным. Солнечные лучики иногда попадали на лицо и это теплое прикосновение было самым желанным в тот миг. Вдруг в траве под большим дубом что-то блеснуло. Внимательно присмотревшись и раздвинув траву, мы увидели желудь. Он был огромным, блестящим и гладким-гладким. Такая находка! По дороге домой наш желудь лежал в ладошке. Рука все свое тепло отдавала прекрасному желудю. Тихонько приоткрыв ладонь, мы пальчиками гладили желудь и представляли настоящий дуб, который вырастет из него. …вот и все. Желудь посажен в самую лучшую землю, в самый правильный горшочек, полит самой лучшей водой. Для него выбрали самый лучший подоконник в нашем доме. Каждое утро мы внимательно рассматривали поверхность земли и дышали на нее своим жарким дыханием, мы здоровались и желали счастливого дня. … прошло много дней. Разное было. Приходилось притенять нашего друга от солнечных лучей, аккуратно поливать по капельке. И вот показался зеленый росточек. Он был таким изумрудным, что резало глаз. Радость, какая радость пришла в наш дом! Не по дням, а по часам рос наш росток! Появлялся листик за листиком. И вот это уже маленький дубок! Пора ему отправляться в самостоятельную жизнь! Тесно ему в горшке. … мы нашли самое лучшее место — это тихий, уютный парк. Там живет веселая дружная компания. Нашему молодому дубу там понравилось, он сразу начал бурно расти. Вдруг через некоторое время оказалось, что рядом стала проходить оживленная тропинка. Мы, как могли, помогали нашему дубку. Было всякое и сломанные ветки, и кучи мусора. Но наш дубок выстоял, да он не был красив, но он был жив.
* * * Может, всё могло случиться по-другому? … мы нашли самое лучшее место — это тихий, уютный парк. Там живет веселая дружная компания. Нашему молодому дубу там понравилось, он сразу начал бурно расти. Он вырос огромным, сильным и красивым. Его ствол был во-о-от таким! А листьев, сколько было листьев! Он стал домом для многих! Так пускай же, если распорядится судьба, и придут к нему испытания и невзгоды, он встретит их всей своей мощью, силой и упорством. А если выпадет на его долю жизнь счастливая и спокойная, то пусть он своей красотой и добротой радует всех вокруг.
Сказка написана после прочтения статьи «Мы не хотим строить опыт для всех», это интервью с И. М. Чапковским, где есть такие его слова: «Ребенок — нежный росточек. Надо дать естеству окрепнуть, только тогда можно предлагать испытания. (Советская система воспитания — это просто система затаптывания, и при этом говорят, что готовят к жизни. Если начать топтать от юности, просто затоптыш вырастет, по-другому и не скажешь…) Родительская формулировка очень проста: „Нам нужно ребенка поставить на ноги“. Жизнь его поведет линией борьбы — значит, он будет бороться. Жизнь сложится в менее суровых обстоятельствах — он должен уметь жить в менее суровых обстоятельствах…»
Лариса: «Если дело не дошло до серьезных травм, как в случае с Ромой» Лариса, наши травмы не были серьезными. Я думаю, что многие родители не обращаются к врачам, дети восстанавливаются просто на ногах. Серьезные травмы могут быть моральные – озлобление, прежде всего, этого мы пытались избежать. Тяжелым этот период был именно из-за глухоты школы, надо признать, что школа не хочет, чтобы родители вмешивались, никто в школе родителей не ждет, а еще здорово было бы вообще запретить пускать в школу родителей. Мы достаточно долго ждали и принимали обещания работать с классом на веру. Ситуация усугублялась тем, что в подростковой группе нельзя демонстрировать интерес к учебе, уважение и любовь к учителю, есть строгие запреты на проявление эмоций. Из всей эмоциональной палитры разрешено демонстрировать презрение и гнев. Еще приведу цитату из моей статьи: «Не могу удержаться и расскажу одну историю. В нашей семье уже лет десять как прижилась одна фраза и стала поговоркой: «Обе белые.» А началось все с того, что мы посмотрели научно-популярный фильм об интересных экспериментах в группах разного возраста. Одна из групп состояла из 12-15 человек. Все они были подставные. И только один человек испытуемый — самый последний. Возраст около 20 лет. Перед группой выходил солидный мужчина. На столе стояли две пирамидки: одна черная, другая белая. Он начинал по очереди спрашивать: «Какого цвета пирамидки?» Подставные вставали и отвечали заготовленный ответ: «Обе белые». Апофеозом всего фильма был ответ испытуемого: «Обе белые». !!!! В экспериментах с младшими детьми: при ответах они рыдали, но говорили, что каша сладкая, а не соленая. Сегодня мы сами являемся испытуемыми в школьных экспериментах.» Последняя часть статьи о жестокости должна была содержать список художественных книг и фильмов, которые касаются взаимоотношений подростков, родителей, учителей. В последний момент я отказалась от этой идеи, потому что список оказался слишком объемным. Сейчас, я думаю, можно дать эти подробные рекомендации отдельной публикацией, ведь не каждый засядет за скучные многотомники по проблеме, хотя и научные работы.
Ирина, спасибо за статью. Во многом все сказанное Вами совершенно верно. И знание теории групп может быть небесполезным. Но вот принятие родителями ответственности за за происходящее в школе, к сожалению, и невозможно и неэффективно — эта система не восприимчива к подобным воздействиям (потому что родители для школьников еще менее референтная группа, чем учителя) . Мне кажется, что такой социальный институт, как семья, не может непосредственно влиять на школьную систему, вторгаясь в нее. Только опосредованно, через укрепление внутрисемейных связей и через развитие культуры и этики внутри семьи. Если таких семей станет больше, школьная система изменится сама собой, без механических вмешательств. На самом деле, в этом и заключается сверхсмысл и сверхмотивация домашнего образования.
Ольге: детей в школе бьют за то, что они не такие, как те, кто бьют. И тут, в самом деле, мало помогают как теории, так и практики — известно, что если взрослы вторгаются в ситуацию школьной травли, в результате положение жертвы только ухудшается. Дело тут не в детях, сама система устроена так. что в ней должны быть и неизбежно появляются те, кто бьют и те, кого бьют. Вы, наверное, не думаете, что те, кто бьют, превосходят своих жертв по каким-то личностным качествам? И если бы Вы могли выбирать для своего сына место в системы — то какое бы место Вы для него выбрали?
Автор прав и очень.Только тот, кто сам испытал на себе современную систему педагогического, родительского и информационного удобрения агрессии между детьми задумывается над тем, как быть дальше. А причина? Современная школа перестала заниматься ВОСПИТАНИЕМ. Современные родители, в большинстве своём, занимаются материальным обслуживанием. Средства информации не контролируют потоки своей воинствующей продукции. И каждый думает:»Это не моя вина.Такое время.» Значит будем выплывать по одиночке. Семь футов под килем всем нам.
К тому, что происходит в школе, спокойно относятся и педагоги, и большинство родителей. Родители, дети которых не сталкивались всерьез с этой проблемой, считают, как Ольга, что виноваты сами дети, которых бьют или преследуют. Но считают они так ровно до того момента, когда очередь доходит и до них. Например, до перевода в другую школу. И вот ребенок, у которого до этого были нормальные отношения с одноклассниками, становится объектом преследования для своих новых одноклассников. Ведь никто не пытался даже определить, какой процент детей, сменивших школу в подростковом возрасте, прижился в новой школе. Никто не пытался определить, какова цена этого приживания. А называется это почему-то социализацией. Мне кажется, эта проблема серьезно обострилась именно в последние годы. Нравственные установки размыты, дети предоставлены сами себе. Лидерами класса становятся нагловатые мальчики и девочки, основными достоинствами которых становятся дорогая марка телефона, дорогая одежда и т.д. Они, как правило, неплохо учатся, и уже в очень раннем возрасте начинают оттачивать навыки манипуляции людьми. И новенький, попавший в такой класс, вынужден либо принять ценности лидерской группы, либо стать объектом преследования. Проблема в том, что большинство детей ломается, принимает сложившуюся иерархию и подчиняется ей. И ЭТО НАЗЫВАЕТСЯ СОЦИАЛИЗАЦИЕЙ. Понимают ли родители, что в это время происходит с их детьми? Думаю, нет. Иначе бы не пугали дружно тех, кто принимает решение уйти из школы, отсутствием социализации.
Волосы встают дыбом! Ведь социализация, это некоторый процесс освоения норм окружающего общества, окружающей действительности. И вот это освоение, так называемых норм, так называемого общества уже настолько действительность, что если бы в школе вдруг всё стало благополучно, цветочки да ягодки, вселенские любовь и уважение, многие посчитали бы это недостаточной социализацией. Да, родители согласились на жестокость, как норму. Может быть это и выгодно, для многих: как хорошо-ребёнок может за себя постоять… с той же жестокостью! Мне третий шаг в защите своего ребёнка разбередил душу…, как он важен…
Добрый день всем! Мне 24 года, я российская гражданка, в настоящее время проживающая за границей. Почитала комментарии.. Да уж. Я бы запретила вообще высказываться тем, кто сам (или чьи дети) не испытали на себе школьной жестокости. Происходит это так. Есть в классе нормальный целеустремленный ученик, не хам, не дебил, не гопник, а просто ЧЕЛОВЕК. Потом есть стайка кромешного дерьма, уроды, быдло, которое любое проявление интеллигентности классово ненавидит. Потом есть группа равнодушных, которые сами никого не задирают, но когда кого-то бъют, обязательно прибегут посмотреть. Я испытала это все на себе: били целыми группами, в больнице лежала, в милиции заявление было, ненависть и травля со стороны всего поселка на себе испытала. И знаете что? НИЧЕГО нельзя в таких ситуациях поправить! Потому что наша милиция продажна (представьте: наш адвокат «продался» нашим же обидчикам и начал терять важные бумаги), нашей милиции пофиг («да че там, подумаешь, подрались»), наши учителя — толстые сварливые бабенки с мужьями пьяницами и неустроенной личной жизнью — отсюда агрессия в сторону детей. Наша школа заинтересована лишь в районных показателях, что там происходит в классах — ей все-равно. За себя могу сказать, что у меня от школы осталась моральная травма на всю оставшуюся жизнь. До сих пор ночами я иногда просыпаюсь в поту оттого, что меня бъют одноклассницы. После университета я уехала за границу, потому что вижу это единственным способом сделать так, чтобы мои дети не испытывали на своей шкуре ничего подобного. Открыто могу сказать всем так называемым учителям: продолжайте в том же духе, травите нормальных детей, поощряйте поведение дебилов, на этом свете и в этой стране вас, к сожалению, никто осудить не может, но помните, что на том свете вам обязательно воздастся.
» противопоставление себя данной конкретной группе и свободное, осознанное отторжение групповых норм с учетом последствий. — демонстрируют нам роли аутсайдеров/ Откуда такой вывод? Опыт как раз показывает, что противопоставление с пониманием последствий к аутсайдерству приводит далеко не всегда. Группе можно и нужно противостоять, иногда явно и во всем. иногда в каких-то частностях. Иначе можно уготовано стать заподлицо с группой. Что страшнее аутсайдерства.
